Здание Министерства с малых ногтей и молочных зубов представлялось Ровене чем-то настолько фундаментальным и масштабным, что занимало в ее сознании место, вероятно, сравнимое по площади с размером небольшой страны. По населению, кстати, тоже: все эти маги, перемещающиеся с одного этажа на другой, волшебные существа, спешащие в свои отделы, снующие служебные записки, вся эта мешанина из шляп, мантий, голосов, волшебных палочек - бесконечный стремящийся поток. Казалось, жизнь в этом здании не замирает ни на секунду: почтенные волшебники Визенгамота заседают сутками, записки перемещаются с этажа на этаж даже ночью, а помощники Министра и вовсе никогда не спят. И нельзя сказать, что спустя десять лет что-то сильно изменилось: фонтан в главном Холле по-прежнему производил грандиозное впечатление, количество этажей и кабинетов все так же завораживало, разве что от снующих записок и неожиданных столкновений за три недели непосредственной работы Гаунт научилась уворачиваться…
С высокой папкой документов в руках, которые нужно было разослать по указанным департаментам, для чего все использовали служебную почту, а начальство Ровены - нового сотрудника, девушка поместилась ровно в середине широкого лифта. Правда стоит заметить, что когда туда в разгар рабочего дня набивалась толпа магов, лифт уже не казался таким широким. Как и центральный холл, и коридоры, и кабинеты. Впрочем, у нее все равно была возможность выбраться на родном втором уровне вместе с хлынувшей в департамент магического правопорядка толпой. Однако Ровена посчитала, что шанса оказаться снаружи она не получила, и осталась в лифте до следующего уровня, напевая под нос веселую детскую песенку - было там что-то про мышку, угодившую в мышеловку, или это была муха в паутине? - и отбивая ритм левой ступней.
Несколько секунд назад, когда с обеих сторон от нее люди пытались протиснуться к дверям, у Ровены не было ни задумки, ни четкого плана. Но это было до того, как какая-то веснушчатая, слегка курносая и весьма миловидная ведьма, спеша к выходу, махнула на прощание рукой волшебнику в дальнем углу. Тогда Гаунт подумала, почему бы и нет, поправила коленкой увесистую кучу папок с документами, проследила, как загорается кнопочка третьего уровня и как приятный голос объявляет название департамента, и сдула со лба выскочившую прядь. Кажется, среди ее папок была одна в штаб-квартиру стирателей памяти. Или она это придумала. Но выдумка это или реальность, уже не имело никакого значения, потому что если Ровена решила что-то сделать, поступить иначе было бы дезертирством и неуважением к себе. Так что через несколько дверей и поворотов она уже находилась перед входом в нужное отделение.
Здесь, как и везде, кипела работа. Ну ладно, может, здесь не так активно, как, например, в Аврорате - этим Ровена вообще предпочитала не попадаться под руку, у них сутки напролет был аврал, или они делали вид, что он был, чтобы выглядеть внушительнее. Девушка окинула внимательным взглядом помещение и улыбнулась каким-то своим мыслям. Даже если она, как разносчик почты, коим ее сделало начальство в лице Блэка, имела официальное право блуждать по всеми Министерству, явиться сюда все равно было грубым нарушением сразу всех правил, и писанных, и неписаных. Но в случаях, когда в Ровене играло любопытство и настойчивое желание разведать, общепринятые этические и моральные нормы катились в тартарары на длительные каникулы. Впрочем, этикет, большинство правил которого Гаунт выполняла ради галочки и производимого впечатления, не позволял встречаться до свадьбы без свидетелей, а тут свидетелей был целый штаб. К тому же, разве она специально? Нет, документы занесла, она вообще забыла, что Розье здесь работает. Но как, однако, удачно совпало! И пока Ровена улыбалась подобному стечению обстоятельств, Министерство в очередной раз доказало свой статус вечного двигателя: один из сотрудников, читающий что-то на ходу, не приметил девушку, так неудачно остановившуюся в проходе - через секунду документы веселыми облаками парили в воздухе.
- Ой, - очень медленно и совсем не удивленно произнесла Ровена, переводя взгляд с бумажек на сотрудника и обратно. А затем достала палочку, чтобы собрать все это безобразие. Сотрудник смотрел на не менее удивленно, чем на бумажки. Можно подумать, к ним никогда работники других отделов не забредали. Девушка улыбнулась одной из своих самых очаровательных улыбок и принялась заклинанием укладывать разлетевшиеся документы в прежнюю ровную стопку.

Пока вокруг летали люди и суетились документы, Ровена наслаждалась моментом. Хотя она и не была одной из тех разрушителей-деструктивистов, что так любят ломать вселенский порядок, она тем не менее все равно ценила моменты хаоса (наверняка, вопреки своей жизни по четкому плану, вопреки всему тому, что считалось идеалом существования в ее среде обитания). В эти секунды она расцветала, ей хотелось остаться в этих моментах, моментах, в которых живет вдохновение, навсегда. К сожалению, слишком долго пикировать документы не могли, и через несколько секунд после того, как она начала возвращать их в привычное состояние ровной стопки, в их обычную упорядоченность, половина работы уже была готова. Особо рьяные счастливицы-любите дальних полетов приземлились в районе чьего-то рабочего стола, достав до ножки, словно это хоть сколько-нибудь гарантировало им убежище. Ровена проводила их долгим взглядом, наткнувшись по пути на источник всех бед, который, впрочем, не знал, что он играет в этой истории какую-то роль. Столкнувшись взглядом с Рейнардом, Гаунт улыбнулась. Не приветливо, не даже заискивающе, не вежливо - просто улыбнулась лишь за тем, чтобы обозначить направление всего их дальнейшего разговора. Как если бы она имела возможность улыбаться ему каждый день.
Юноша, послуживший отчасти причиной беспорядка, недавно столкнувшийся с Ровеной и доставший было палочку, чтобы помочь ей привести рассыпанные файлы в порядок, при появлении Розье резко передумал и ретировался, что чрезвычайно заинтересовало Ровену. За несколько месяцев тщательного обдумывания кандидатуры она успела провести анализ, снившийся разве что аналитической службе Аврората, и собрала на Розье ровно столько, сколько могло находиться в общем доступе. В этот раз не гнушалась и помощи, которой обычно старалась избегать: маменька и ее светские источники, знавшие о жизни всякого и каждого сюда входящего, не оставляли ни надежды, ни шанса, что что-либо однажды совершенное, затем не выплывет наружу. Обычно это навевало безысходную тоску и грусть, но в этот раз обернулось предприятием полезным, и помимо общих фактов, о которых девушка довольно легко могла узнать от первоисточника, теперь она обладала еще и редкими знаниями, вроде тех, где любит бывать ее жених и какое общество он предпочитает. Просто ради того, чтобы не тратить личное время на доскональное знакомство. И если до процедуры подобных выяснений в голову отца могли закрасться подозрения, мол Ровена безответственно подходит к замужеству, выбрала имя из списка, чтобы порадовать семью, то после похождений жадной до информации равенкловки, в очень осторожных выражениях выспрашивающей стратегически важные сведения, глава семьи решил, что его дочь безнадежно свихнулась или так же безнадежно влюбилась, что, в принципе, для науки было понятиями эквивалентными. Ровена не стала переубеждать отца и всех, кого он успел убедить в этой точке зрения, - она бы не удивилась, если б он уже поделился своим наблюдением с четой Розье, и теперь миссис Розье пела сыну сладкие песни про влюбленную деву - но и обманывать никого не стала. Она, как водится в приличных семьях, просто промолчала.
На реплику про лифт она отреагировала с присущей Равенкло мудростью: слегка развернулась в указанном направлении, начиная игру "уже ухожу", но затем вернулась обратно, продолжив свое дело. Можно подумать, она была готова поверить, что кто-то мог вышвырнуть ее из своего департамента - она же самый милый почтальон в истории! Однако она отметила, что Розье перешел с ней на формальных тон. Помнится, лягушек он к потолку клеил и на клетку с пикси косился в менее снобской манере. Но, что поделать, они находились в положении неописуемо формальном: а работе, при куче свидетелей,еще даже не до конца помолвлены а весь свет, что уж говорить о полноценном замужестве? И, конечно, Розье был прав как ни крути, но…
- Разве? А мне всегда хотелось поработать совой, - ответила девушка, убирая палочку в карман и проверяя на глаз количество приведенных в порядок папок. И слегка приблизилась к Рейнарду, выставив ладонь так, как будто сообщала ему секретную информацию двух заговорщиков. - У них очень увлекательная работа, я слышала, - и в довершение подмигнула. - Но как только начальство изволит, я сразу же поменяю квалификацию, - на этот раз она развернулась к какому-то парнишке, несильно старше ее самой, закопавшемуся в горе канцелярской работы и листов, и подмигнула уже ему. - А пока что у меня доставка для главы отделения Стирателей. - Ровена вовсе не была уверена, что в стопке найдется искомое, но интуиция ее не подвела. - Используйте мудро, - протянув папку мужчине, наставительно произнесла она тоном заправского советника. И когда маг протянул руку, отдернула папку, будто испугавшись или передумав. - Обещаете? - Сделала очень серьезные глаза, как если бы ее жизнь зависела от информации внутри. Добро пожаловать в мир женщин семьи Гаунт.